С некоторых пор, особенно после дополнения Гражданского кодекс статьёй 450.1, в судебной практике появился устойчивый уклон в пользу легализации в договорах аренды оговорок о праве досрочного одностороннего отказа.
Подобный подход представляется спорным, в связи с чем ниже приводятся некоторые соображения с контраргументами.
1. Правила применения ст. 450.1 ГК РФ.
В договоры аренды зачастую включают условие, позволяющее арендодателю в одностороннем порядке без обращения в суд полностью отказаться от исполнения обязательств по соответствующему договору, при этом «для приличия» оговариваются мотивы/условия такого отказа: в случае возникновения потребности использования объекта для целей, связанных с его уставной целью, для хозяйственных нужд и т.п.
Следует обратить внимание, что в соответствии с пунктом 4 статьи 450.1 ГК РФ право на односторонний отказ от договора является не безусловным, поскольку при его реализации, сторона, инициирующая отказ от договора, должна (обязана) действовать разумно и добросовестно.
Можем предположить, что заключая договоры с приведёнными условиями, стороны согласовали содержание соответствующего пункта договора исходя из презумпции добросовестного поведения арендодателя.
То есть арендатор был вправе рассчитывать на то, что арендодатель воспользуется предоставленным ему правом на односторонний отказ от договора только в том случае, когда в силу обстоятельств у него возникнет крайняя необходимость в использовании переданных в аренду помещений.
При этом, у арендатора не должно быть каких-либо обоснованных сомнений в том, что арендодатель испытывает именно крайнюю необходимость в помещениях.
В ином случае, если арендодатель ссылается на указанное условие при отсутствии крайней необходимости, такое условие договора противоречит сущности срочного обязательства, возникшего между сторонами при осуществлении предпринимательской деятельности (определение Верховного Суда РФ от 21 августа 2015 N 310-ЭС15-4004 – имеются специфические обстоятельства, но эта мысль в судебном акте выражена).
Разъясняя применение приведенных выше норм, Верховный Суд РФ в пункте 14 постановления Пленума ВС РФ от 22.11.
2016 № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении» указал, что при осуществлении стороной права на одностороннее изменение условий обязательства или односторонний отказ от его исполнения она должна действовать разумно и добросовестно, учитывая права и законные интересы другой стороны (пункт 3 статьи 307, пункт 4 статьи 450.1 ГК РФ). Нарушение этой обязанности может повлечь отказ в судебной защите названного права полностью или частично, в том числе признание ничтожным одностороннего изменения условий обязательства или одностороннего отказа от его исполнения (пункт 2 статьи 10, пункт 2 статьи 168 ГК РФ).
Приведенные разъяснения Пленума направлены на формирование у участников гражданского оборота разумного и добросовестного поведения при установлении, исполнении и прекращении обязательств, в том числе, при одностороннем отказе стороны от договора (определение Верховного Суда РФ от 7 февраля 2019 N 309-ЭС18-8960).
Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались.
Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).
Исследование вопроса о добросовестности и разумности действий инициатора отказа должно стать основным при рассмотрении вопроса об одностороннем отказе от срочного (долгосрочного) договора аренды.
2. Право произвольного отказа противоречит существу срочного договора аренды.
В пункте 1 статьи 610 ГК РФ определено, что договор аренды заключается на срок, определённый договором.
Заключая договор аренды на определённый срок, арендодатель принимает на себя обязанность предоставить арендатору возможность пользоваться имуществом в течение всего установленного срока. Обязанности арендодателя по отношению к арендатору, соответственно, не ограничиваются лишь передачей имущества.
Напротив, арендодатель ещё до передачи имущества обязан заботиться, чтобы не возникло каких-либо препятствий как к передаче имущества, так и последующему использованию имущества.
Более того, на арендодателя возлагается обязанность устранять все те препятствия, которые возникнут в процессе пользования имуществом.
Исходя из конституционного толкования значимости договорного регулирования (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23.01.2007 № 1-П), необходимо применять адекватные специфическому характеру отношений способы и методы правового воздействия, в том числе учитывать закрепленный в Гражданском кодексе Российской Федерации принцип свободы договора.
Общественные отношения по поводу аренды в качестве обособленного предмета правового регулирования регламентируются в действующем законодательстве в главе 34 ГК РФ, в частности в параграфе 4 указанной главы. С учётом конкретного вида аренды осуществляется дальнейшая нормативная регламентация в действующем законодательстве, то есть имеются специальные нормы закона для различных видов аренды.
Выделяя срочные договоры аренды, а среди последних – долгосрочные, законодатель исчерпывающим образом выделил характерный признак договора – срок. Данное условие позволяет выделить данный подвид договоров среди многих иных договорных конструкций.
Соответственно, иные условия заключённого долгосрочного договора аренды не могут отменять или существенно умалять данный существенный признак договора, поскольку приведут к нарушению воли сторон и законодателя, урегулировавшего конкретный вид договорных отношений.
Следовательно, заключая долгосрочный договор аренды, стороны, будучи свободными в определении предмета, цены, порядка оплаты и срока договора, вместе с тем не вправе изменять императивное регулирование закона о существенном признаке данного договора.
Не допускается также и включение в договор условий, которые позволяют хотя и не прямо, однако содержат юридические возможности аннулировать такой существенный признак как срок.
Включение в договор подобных условий должно квалифицироваться в качестве обхода закона (статья 10 ГК РФ) с признанием ничтожными таких условий и применением соответствующих последствий в форме отказа в защите права стороне, ссылающейся на указанные условия.
Спецификой долгосрочного договора аренды является уверенность и право арендатора использовать переданное в аренду имущество на протяжении всего срока аренды без значительного риска утраты такого имущества.
На практике стороны включают в текст письменного договора условия, смысл которых сводится к тому, что какая-либо из сторон получает право во всякое время отказаться о договора с условием о досрочном уведомлении о своём решении.
Зачастую подобные условия маскируются под различными словесными формулами, в которых такое право увязывается с хозяйственными нуждами, необходимостью исполнения уставных целей и т.п.
В действительности, неконкретизированность и абстрактный характер таких условий позволяет в соответствии с правилами статьи 431 ГК РФ толковать такие условия в качестве предоставляющих право арендодателю немотивированно отказаться от такого договора.
В подобных случаях это приводит к разрушению договорной конструкции срочной аренды и входит в прямое противоречие с норами ГК РФ, устанавливающими границы разделения договорных видов, устанавливая характерные черты каждого из них.
Включение такого условия в текст договора обессмысливает срочный характер договора, внимание к нему законодателя, установившего даже необходимость регистрации таких договоров, вводит в заблуждение оборот и, собственно, участников договора.
Легализация подобных договорных уловок подрывает стабильность гражданского оборота и открывает возможность для злоупотребления стороны в договоре, в зависимости от динамики развития конкретных договорных отношений.
Между тем, подобная цель — в том смысле, в каком цель того или иного заключаемого договора определена в ГК РФ либо выявлена из содержания договора при его истолковании в соответствии с частью второй статьи 431 ГК РФ, — не может рассматриваться как отвечающая требованиям, вытекающим из содержания главы 34 ГК РФ, в том числе параграфа 4 указанной главы. Схожие выводы сделаны в известном постановлении Конституционного Суда РФ от 23.01.2007 № 1-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью «Агентство корпоративной безопасности» и гражданина В.В. Макеева».
Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 3 пункта 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.
2014 № 16 «О свободе договора и её пределах», норма, определяющая права и обязанности сторон договора, толкуется судом исходя из её существа и целей законодательного регулирования, то есть суд принимает во внимание не только буквальное значение содержащихся в ней слов и выражений, но и те цели, которые преследовал законодатель, устанавливая данное правило. В пункте 3 приведённого Постановления также указывается на необходимость исследовать «существо законодательного регулирования данного вида договора», а также приводится пример такого исследования: «Например, пункт 2 статьи 610 ГК РФ предусматривает право каждой из сторон договора аренды, заключенного на неопределенный срок, немотивированно отказаться от договора, предупредив об этом другую сторону в названные в данной норме сроки. Эта норма хотя и не содержит явно выраженного запрета на установление иного соглашением сторон, но из существа законодательного регулирования договора аренды как договора о передаче имущества во временное владение и пользование или во временное пользование (статья 606 ГК РФ) следует, что стороны такого договора аренды не могут полностью исключить право на отказ от договора, так как в результате этого передача имущества во владение и пользование фактически утратила бы временный характер.»
Таким образом, при оценке договорных условий необходимо учитывать существо законодательного регулирования.
В приведённом ВАС РФ примере исследуются вопросы регулирования бессрочного договора аренды и специально предусмотренного в законе права одностороннего отказа, исключение которого исказит регулирование бессрочного договора аренды.
Вместе с тем, законодателем не предусмотрено аналогичное право на односторонний отказ от срочного договора аренды, тем более, долгосрочного договора, поскольку такое право аналогичным образом исказило бы регулирование договора аренды с определённым сроком.
3. Lex specialis derogat lex generalis.
К рассматриваемой ситуации можно применить и принцип приоритета специальных норм относительно общих.
Для порядка можно сослаться на разъяснений постановления Конституционного Суда от 29.06.
2004 № 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы»: «в отношении федеральных законов как актов одинаковой юридической силы применяется правило lex posteriori derogat lex priori («последующий закон отменяет действие предыдущего»), означающее, что даже если в последующем законе отсутствует специальное предписание об отмене ранее принятых законоположений, в случае коллизии между ними действует последующий закон; вместе с тем независимо от времени принятия приоритетными признаются нормы того закона, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений».
Таким образом, аргумент о более позднем дополнении ГК нормами ст. 450.1 преодолевается тем, что в случае наличия общей и специальной норм между нормами, принятыми в разное время, приоритетом обладает правило lex specialis derogat lex generalis.
При анализе положений, с одной стороны, норм статьи 450.
1 ГК РФ, предоставляющих право включения условия одностороннего отказа в договор, и с другой стороны, норм статьи 610 ГК РФ, регламентирующих условия заключения срочных договоров аренды, а также право на односторонний отказ исключительно для бессрочных договоров аренды, следует прийти к выводу, что последние являются специальными по отношению к первым. Иными словами, нормы статьи 610 ГК РФ, предусматривающие возможность одностороннего отказа исключительно для бессрочных арендных отношений, и не позволяющие подобное регулирование для срочных договоров аренды, исключают применение общих норм статьи 450.1 ГК РФ.
Возможно, такое обобщение по теме арендных споров, не теряющих актуальность, окажется полезным для развития дискуссии.
Возможно, такое обобщение по теме арендных споров, не теряющих актуальность, окажется полезным для развития дискуссии.
Вс защитил право собственника публичных земельных участков на расторжение договора аренды с банкротом
16 декабря Верховный Суд вынес Определение № 301-ЭС18-10926(4) по спору о расторжении 22 договоров аренды земельных участков между государственным органом и арендатором, впоследствии ставшим банкротом, по требованию арендодателя.
Госоргану не удалось расторгнуть договоры аренды с арендатором-банкротом в судах трех инстанций
В январе и августе 2014 г. Управление имущественных и земельных отношений администрации г. Костромы (арендодатель) и ОАО «Ивановская домостроительная компания» (арендатор) заключили 22 договора аренды земельных участков на срок до 18 февраля 2020 г. для строительства многоквартирных домов и ряда объектов инфраструктуры.
В июле 2015 г. суд возбудил процедуру банкротства в отношении общества, которое спустя два года признали банкротом. Впоследствии арендодатель обратился в суд с заявлением о расторжении договоров аренды и об обязании должника возвратить земельные участки.
В обоснование своих требований Управление сослалось на то, что строительство на земельных участках никогда не велось, должник не уплачивал арендную плату с 30 июля 2015 г.
Кроме того, заявитель указал, что общество добровольно не исполнило судебные решения о взыскании текущей задолженности по арендной плате.
Арбитражный суд отказал в удовлетворении требования заявителя, его определение устояло в апелляции и кассации. Суды исходили из того, что право аренды является оборотоспособным активом должника, поскольку находящиеся в публичной собственности земельные участки переданы в аренду на срок, превышающий 5 лет.
Следовательно, этот актив вошел в конкурсную массу и подлежит реализации на торгах в целях удовлетворения требований кредиторов должника. Суды также сочли, что расторжение договоров повлечет за собой предпочтительное погашение требований арендодателя к должнику, что нарушит права и законные интересы других кредиторов.
Кроме того, суды заключили, что действия арендодателя, направленные на прекращение арендных отношений, не отвечают принципу добросовестности.
Управление имущественных и земельных отношений администрации г. Костромы обратилось с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ.
ВС встал на защиту интересов арендодателя
Изучив материалы дела № А17-4841/2015, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила о возможности досрочного расторжения договора аренды земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, заключенного на срок более чем 5 лет, по требованию арендодателя на основании решения суда при существенном нарушении арендатором условий договора (п. 9 ст. 22 Земельного кодекса РФ). Суд отметил, что нижестоящие инстанции не обосновали свои выводы какими-либо специальными нормами или договорными условиями, которые устанавливали бы запрет на расторжение спорных договоров аренды земельных участков, находящихся в публичной собственности, на которых отсутствуют объекты, в том числе незавершенные строительством.
«В Законе о банкротстве не содержатся положения о том, что открытие в отношении должника-арендатора процедуры конкурсного производства автоматически лишает арендодателя права на досрочное расторжение договора при наличии к тому оснований, установленных иными законами.
Вопреки выводам судов, возврат арендованной вещи по причине прекращения договора не может квалифицироваться как действие, направленное на приоритетное удовлетворение требования арендодателя, поскольку такой возврат имущества не влияет на уже сформировавшуюся задолженность по арендной плате и не направлен на прекращение денежного обязательства по уплате долга по правилам главы 26 ГК РФ», – отметил Верховный Суд.
Он добавил, что сохранение договорных отношений в ситуации систематического невнесения платежей арендатором, так и не приступившим к строительству, не только нарушает права публичного собственника, не получающего того, на что он справедливо рассчитывал при заключении договора аренды, но и влечет за собой наращивание задолженности по текущим арендным платежам, чем может ухудшаться положение кредиторов арендатора.
ВС также не согласился с выводом нижестоящих инстанций о том, что сам факт предъявления арендодателем требования о расторжении сделок, чьи интересы ущемляются длительным неисполнением контрагентом договорных обязательств, свидетельствует о злоупотреблении им правом. Он подчеркнул, что в процедурах банкротства сталкиваются разнонаправленные интересы.
Так, в рассматриваемом случае это, с одной стороны, интересы публичного собственника сданного в аренду имущества, и, с другой стороны, интересы заинтересованных в максимальном пополнении конкурсной массы должника и его кредиторов (к числу последних могут относиться граждане – участники строительства, имеющие к арендатору земельного участка требования о передаче жилых помещений).
«Определяя баланс между этими разнонаправленными интересами, суд может признать публичного арендодателя лицом, злоупотребившим правом, и по этой причине отказать в удовлетворении иска о расторжении договора.
Однако конкурсный управляющий должника, его кредиторы, заявляя о злоупотреблении правом, должны раскрыть, в чем именно это злоупотребление заключается, а суд – соответствующие доводы проверить и установить конкретные обстоятельства, указывающие на злоупотребление», – отметил ВС.
В рассматриваемом деле, как пояснил Суд, нижестоящие инстанции не ссылались на такие обстоятельства. Они также не проверили доводы Управления, которое, наоборот, утверждало о своем добросовестном поведении. Ведь для строительства на спорных земельных участках денежные средства населения не привлекались, само строительство объектов на них не велось.
Кроме того, кредиторы – юрлица, вложившие свои средства в строительство, не принимали никаких мер к погашению текущей задолженности по арендной плате (в том числе за свой счет), если полагали, что последующая реализация права аренды на торгах покроет издержки на выплату текущего долга по арендной плате и хотя бы частично – реестровые требования.
В этой связи Верховный Суд вернул дело на рассмотрение в суд первой инстанции, которому предстоит проверить аргументы арендодателя об отсутствии оснований для предоставления приоритетной защиты должнику по отношению к собственнику имущества, а также оценить доводы и возражения участников спора относительно допустимости прекращения договорных отношений.
Эксперты неоднозначно оценили позицию ВС
Партнер юридической фирмы INTELLECT Александр Латыев положительно оценил выводы Суда. «Нижестоящие суды слишком далеко зашли в развитии так называемого “банкротного права”, они совершенно несправедливо решили, будто прекращение договора аренды будет преимущественным удовлетворением требований арендодателя», – отметил он.
По словам эксперта, в рассматриваемом деле следует учесть, что аренда – это не купля-продажа, по итогам которой, если покупатель стал банкротом, а продавец не получил покупной цены, последнему остается включиться в реестр требований кредиторов, а купленный товар, будучи собственностью банкрота, подлежит включению в конкурсную массу.
«При защите интересов кредиторов банкрота не стоит все-таки забывать, что речь идет о возврате имущества, не принадлежащего должнику, а находящегося у него только лишь во временном владении и пользовании, причем это владение и пользование обусловлены внесением им арендной платы.
При отсутствии арендных платежей арендодатель всегда вправе потребовать прекращения аренды (за исключением, разве что аренды земельного участка под зданием или сооружением, принадлежащим арендатору участка, так как в этом случае у последнего всегда будет исключительно право на получение этого участка в аренду).
В рассматриваемом же случае земля предоставлялась под застройку, однако она так и не была осуществлена», – пояснил Александр Латыев.
Он добавил, что расторжение спорных договоров было связано именно с просрочкой внесения текущих арендных платежей за пользование землей после подачи заявления о банкротстве арендатора.
«Текущие платежи в принципе остаются в том же режиме, что и обычные требования, безотносительно к банкротству.
Отказывать в расторжении договора здесь в связи с преимущественным удовлетворением как минимум странно, ведь текущие требования и без того удовлетворяются преимущественно», – полагает Александр Латыев.
ВС разъяснил применение положений ГК РФ об уступке требованийПленум ВС РФ принял доработанное постановление о некоторых вопросах применения положений гл. 24 Гражданского кодекса
По словам эксперта, если допустить, что договор аренды не был бы расторгнут, а арендные права были бы проданы (как этого хотели иные кредиторы и с чем соглашались нижестоящие суды), то не стоит забывать про разъяснение п. 29 Постановления Пленума ВС РФ о перемене лиц в обязательствах № 54 от 21 декабря 2017 г.
«Согласно ему приобретатель этих прав должен был бы стать солидарным должником по ранее накопившейся задолженности по арендным платежам, что весьма существенно снизило бы стоимость этих прав, а арендодателя, возможно, только порадовало бы.
Правда, для этого ему пришлось бы дождаться проведения этих торгов», – отметил он.
Александр Латыев также указал на преждевременный характер выводов некоторых юристов о том, что комментируемое определение доказывает, что владение арендатора – вовсе никакое не вещное право: «В сущности, Верховный Суд не сказал ничего нового: аренда может быть прекращена при невнесении арендной платы – фактор банкротства и потенциальной реализации арендных прав на торгах здесь абсолютно ни при чем».
Партнер и руководитель практики «Арбитражное, налоговое и банкротное право» КА г. Москвы № 5 Вячеслав Голенев указал на скупость и неокончательный характер определения и неясность его мотивировки.
«Банкротный состав Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ в очередной раз попытался найти выход из сложившейся ситуации путем развития права и выработки новой позиции.
Но такая попытка не совсем удалась», – полагает эксперт.
В обоснование своего тезиса адвокат пояснил, что Верховному Суду следовало бы основательно поразмыслить над тем, почему в рассматриваемом деле право аренды является нужным или ненужным (в связи с большим количеством расходов) активом должника, проанализировать правовую природу договора аренды.
«Такое рассуждение, кроме вывода об “отсутствии норм о запрете расторжения”, в определении не приводится, – отметил он.
– Если бы это был любой другой договор (не арендный), с правом одностороннего расторжения, не требующий обязательного судебного расторжения, то после такого расторжения контрагентом должника (при наличии ценного имущества или прав для конкурсной массы) управляющий должника пошел бы в суд оспаривать такое расторжение как недействительное».
При этом Вячеслав Голенев отметил, что более обоснованной с буквальной точки зрения является ссылка нижестоящих судов на ст. 22 ЗК РФ и п. 15 Постановления Пленума ВАС РФ о некоторых вопросах, связанных с применением земельного законодательства от 24 марта 2005 г. № 11, так как они позволяют включить земельные участки в конкурсную массу.
В то же время адвокат счел, что Судебная коллегия верно квалифицировала как существенное нарушение должником условий договора аренды: «В этой связи ВС РФ привел довод о том, что возврат арендованной вещи не приведет ни к увеличению долга, ни к прекращению обязательства по его погашению. Но конкурсная масса в этом случае утрачивает право, которое могло быть реализовано на торгах, выручка от которого пошла бы на пропорциональное погашение требований всех кредиторов».
Вячеслав Голенев также согласился с выводом ВС РФ о том, что нижестоящими судами не обоснован вывод о злоупотреблении правом.
«Действительно, своим поведением публичный собственник не нарушил каких-либо требований к добросовестности.
Собственник может пользоваться без ограничения во времени своим правом на расторжение арендного договора, вопрос заключается лишь в наличии нарушений со стороны арендатора и в каком состоянии находится последний», – отметил он.
Таким образом, эксперт назвал определение в целом все же справедливым.
«В данной конкретной ситуации, наверное, есть смысл расторжения договора аренды – если долг по аренде и расходы по участку были очень высокими (и потенциальная продажа права аренды с торгов не окупила бы их и не позволила бы расплатиться с кредиторами), и, действительно, как верно подмечает Судебная коллегия, для строительства на участках по анализируемым договорам денежные средства населения не привлекались, строительство на этих участках не велось, а кредиторы – юридические лица, вложившие свои средства в строительство, не принимали никаких мер к погашению текущей задолженности по арендной плате», – заключил Вячеслав Голенев.
Тем не менее он отметил, что излишняя акцентуация статуса публичного собственника может привести на практике к более «высокому» положению кредитора или контрагента должника в лице публичного субъекта (госоргана): «Так можно дойти и до того, что публичный собственник сможет расторгать (и забирать из конкурсной массы активы без конкурса) спорные договоры, а частный – нет». Адвокат добавил, что в делах о банкротстве застройщиков эта позиция может стать «ядерной» – вместо возможного спасения дольщиков в виде возможной достройки объекта государство сможет забрать земельный участок. «Хорошо, что в рассматриваемом деле ВС РФ сделал оговорку насчет того, что деньги населения не собирались. Это будет концом призрачным надеждам обманутых людей. Поэтому такое определение не должно быть практикообразующим во избежание его неправильного истолкования судами», – подытожил Вячеслав Голенев.
Статья 46 Земельного кодекса. Основания прекращения аренды земельного участка
1. Аренда земельного участка прекращается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены гражданским законодательством.
2. Наряду с указанными в пункте 1 настоящей статьи основаниями аренда земельного участка может быть прекращена по инициативе арендодателя по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 45 настоящего Кодекса.
2.1.
Наряду с указанными в пунктах 1 и 2 настоящей статьи основаниями аренда земельного участка может быть прекращена по требованию арендодателя в случае расторжения договора комплексного освоения территории, заключенного в отношении такого земельного участка или образованных из него земельных участков, либо в случае нарушения графика освоения указанной территории, предусмотренного данным договором.
2.2.
Наряду с указанными в пунктах 1 и 2 настоящей статьи основаниями аренда земельного участка, предоставленного на основании договора о комплексном развитии территории по инициативе органа местного самоуправления, или земельных участков, образованных из такого земельного участка, может быть прекращена по требованию арендодателя в случае расторжения такого договора о комплексном развитии территории в связи с неисполнением лицом, заключившим указанный договор с органом местного самоуправления, предусмотренных таким договором обязательств.
- 3. Прекращение аренды земельного участка по основаниям, указанным в абзаце втором подпункта 1 пункта 2 статьи 45 настоящего Кодекса, не допускается:
- 1) в период полевых сельскохозяйственных работ;
- 2) в иных установленных федеральными законами случаях.
1. Аренда земельного участка представляет собой договор, и потому на нее распространяются общие правила прекращения договора аренды, установленные Гражданским кодексом Российской Федерации.
Договор аренды по общему правилу заключается на определенный срок и соответственно прекращается по истечении этого срока. При этом, если иное не предусмотрено законом или договором аренды, арендатор, надлежащим образом исполнявший свои обязанности, имеет при прочих равных условиях преимущественное перед другими лицами право на заключение договора аренды на новый срок.
Если же срок аренды в договоре не определен, то согласно ст. 610 ГК РФ каждая из сторон вправе в любое время отказаться от договора, предупредив об этом другую сторону за 3 месяца (законом или договором может быть установлен иной срок для такого предупреждения).
Как известно, для отдельных видов аренды законом устанавливаются максимальные (предельные) сроки договора: например, в соответствии со ст. 22 ЗК РФ земельный участок может быть передан для государственных или муниципальных нужд либо для проведения изыскательских работ в аренду на срок не более одного года. В таких случаях договор аренды прекращается по истечении этого предельного срока.
Переход права собственности на сданный в аренду земельный участок к другому лицу не служит основанием для изменения или расторжения договора аренды (п. 1 ст. 617 ГК РФ). Однако договор аренды земельного участка прекращается в случае смерти гражданина, арендующего этот участок, если по закону или договору права по договору аренды не могут перейти к наследнику.
Договор аренды земельного участка может быть изменен или расторгнут по соглашению сторон (если иное не предусмотрено законом или договором). Досрочное же расторжение договора по инициативе одной из сторон осуществляется только по решению суда в случаях, установленных Гражданским кодексом Российской Федерации (ст. ст. 619 и 620), либо непосредственно договором аренды.
- По требованию арендодателя договор аренды может быть досрочно расторгнут судом в случаях, когда арендатор:
- пользуется имуществом с существенным нарушением условий договора или назначения имущества либо с неоднократными нарушениями;
- существенно ухудшает имущество;
- более двух раз подряд по истечении установленного договором срока платежа не вносит арендную плату;
- не производит капитального ремонта имущества в установленные договором аренды сроки, а при отсутствии их в договоре в разумные сроки в тех случаях, когда в соответствии с законом, иными правовыми актами или договором производство капитального ремонта является обязанностью арендатора.
- При этом арендодатель вправе требовать досрочного расторжения договора только после направления арендатору письменного предупреждения о необходимости исполнения им обязательства в разумный срок.
Что касается обязанностей по капитальному ремонту арендуемого имущества, о которых говорится в ГК РФ, то им, как представляется, в земельных правоотношениях соответствует обязанность проведения мероприятий по улучшению качества земель, по охране почв от ветровой, водной эрозии и предотвращению других процессов, ухудшающих состояние почв. По договору аренды, а также в силу закона или иного правового акта она может быть возложена как на арендатора, так и на арендодателя. Если такая обязанность возложена на арендатора, а он в установленные договором аренды сроки (а при отсутствии их в договоре — в разумные сроки) указанных мероприятий не проводит, арендодатель вправе ставить вопрос о досрочном расторжении договора. Если же эта обязанность договором возложена на арендодателя, то неисполнение ее является основанием для арендатора потребовать досрочного расторжения договора.
- Кроме того, по требованию арендатора договор аренды может быть досрочно расторгнут в случаях, когда:
- арендодатель не предоставляет имущество в пользование арендатору либо создает препятствия пользованию имуществом в соответствии с условиями договора или назначением имущества;
- переданное арендатору имущество имеет препятствующие пользованию им недостатки, которые не были оговорены арендодателем при заключении договора, не были заранее известны арендатору и не должны были быть обнаружены арендатором во время осмотра имущества или проверки его исправности при заключении договора;
- имущество в силу обстоятельств, за которые арендатор не отвечает, окажется в состоянии, непригодном для использования.
- Примером того, что земельный участок имеет недостатки, которые не могли быть обнаружены при заключении договора, является ежегодное затопление его по время паводка; а непригодным для использования земельный участок сельскохозяйственного назначения может стать, например, в результате техногенной катастрофы, радиоактивного загрязнения.
- Как уже отмечалось, договором аренды конкретного земельного участка могут быть установлены и другие основания досрочного расторжения договора, причем эти основания могут быть и не связаны с какими-либо нарушениями со стороны арендатора или арендодателя .
- ———————————
См., напр.: п. 25 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 января 2002 г. N 66 // Вестник ВАС РФ. 2002. N 3.
2. Земельный кодекс предусматривает дополнительно возможность прекращения аренды земельного участка по инициативе арендодателя в основном по тем же основаниям, что и принудительное прекращение права пожизненного наследуемого владения и права постоянного (бессрочного) пользования (см. комментарий к ст.
45), кроме тех нарушений, которые в принципе не могут быть совершены арендатором: невнесения земельного налога (его уплачивает арендодатель), нарушения установленного режима использования земель с особыми условиями использования (за соблюдение этого режима несет ответственность арендодатель, он обязан внести особые условия в договор об аренде земельного участка).
В комментарии к предыдущей статье упоминалось о том, что с внесением Федеральным законом от 18 декабря 2006 г. N 232-ФЗ изменений в ЗК РФ перечень оснований прекращения отдельных прав на земельные участки перестал быть исчерпывающим, и это касается также оснований прекращения аренды. В частности, в соответствии со ст. 3.
2 Закона о введении в действие ЗК РФ (см.
комментарий), если в границы населенных пунктов включены земельные участки из состава земель сельскохозяйственного назначения, которые находятся в федеральной собственности, предоставлены на праве аренды федеральным государственным унитарным предприятиям, федеральным государственным учреждениям и полномочия по распоряжению и управлению которыми переданы органам государственной власти субъектов Российской Федерации, аренда таких земельных участков может быть прекращена по инициативе этих органов в порядке, предусмотренном ЗК РФ, независимо от оснований, содержащихся в п. 2 ст. 46 ЗК РФ. В этом случае органы государственной власти субъектов Российской Федерации при наличии заявления федеральных государственных унитарных предприятий, федеральных государственных учреждений, права на земельные участки которых в соответствии принудительно прекращены, обязаны предоставить им в порядке, предусмотренном ст. 34 ЗК РФ, земельные участки, равнозначные по площади, целевому назначению и виду разрешенного использования.
Как и любой договор, договор аренды земельного участка может быть расторгнут в связи с существенным изменением обстоятельств в порядке ст. 451 ГК РФ.
Изменение обстоятельств признается существенным, когда они изменились настолько, что, если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор вообще не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях.
Если стороны не достигли соглашения о приведении договора в соответствие с существенно изменившимися обстоятельствами или о его расторжении, договор может быть расторгнут судом по требованию одной из сторон при наличии одновременно условий, перечисленных в п. 2 ст. 451 ГК РФ.
Полагаем, что по данным основаниям, в частности, могут быть расторгнуты договоры аренды земельных долей, если стороны не пришли к согласию по поводу их переоформления.
Дело в том, что до принятия Федерального закона об обороте сельхозземель допускалась аренда не только земельных участков, но и земельных долей.
Упомянутый Закон установил, что в аренду могут быть переданы только прошедшие государственный кадастровый учет земельные участки из земель сельскохозяйственного назначения, в том числе и находящиеся в долевой собственности. Эта норма соответствует ст.
607 ГК РФ, согласно которой в аренду могут быть переданы земельные участки и другие обособленные природные объекты, а также иные непотребляемые вещи. В силу ст.
16 Федерального закона об обороте сельхозземель договоры аренды земельных долей, заключенные до вступления в силу данного Закона, должны быть приведены в соответствие с правилами ГК РФ и указанного Закона в течение шести лет со дня вступления его в силу, т.е. до 24 января 2011 г. К договорам аренды земельных долей, которые в течение этого срока не будут приведены в соответствие с законодательством, будут применяться правила договоров доверительного управления имуществом.
Привести в соответствие с нормами названных Законов проще договоры, по которым в аренду передавались целиком земельные массивы, находящиеся в общей собственности. Теперь такие договоры будут называться договорами аренды земельных участков, находящихся в общей собственности.
Единственная особенность в порядке их заключения по сравнению с иными договорами аренды земли установлена в п. 2 ст.
9 Федерального закона об обороте сельхозземель: договор аренды находящегося в общей собственности земельного участка из земель сельскохозяйственного назначения может быть заключен не только со всеми собственниками, но и с одним из них, действующим на основании доверенности, выданной ему остальными участниками долевой собственности. Такой порядок в условиях многочисленности собственников земельных долей часто является единственно возможным.
Если речь идет о заключенном договоре аренды отдельной земельной доли, то для приведения его в соответствие с действующим законодательством необходимо провести процедуру выделения в натуре земельного участка, соответствующего земельной доле, с соблюдением всех установленных законом процедур, и затем оформить обычный договор аренды земельного участка.
3. Пунктом 3 комментируемой статьи предусмотрено запрещение прекращения аренды земельного участка в период сельскохозяйственных работ, но только для одного случая: прекращения аренды из-за такого использования земельного участка, которое приводит к существенному снижению плодородия сельскохозяйственных земель либо значительному ухудшению экологической обстановки.
Это связано с тем, что в других случаях, о которых идет речь в п. 2 данной статьи, либо имеют место государственные интересы, которые требуют незамедлительного изъятия участка (подп. 5, 6), либо участок не используется для сельскохозяйственного производства (подп.
1, 4), либо в результате совершенного правонарушения становится опасным использовать участок в сельскохозяйственных целях (подп. 3).